Таганрог, куда намедни прилетела украинская ракета, несколько лет входил в состав Донецкой губернии УССР с административном центром в Луганске. И если бы Таганрог в 1925 году не переподчинили бы РСФСР, то сейчас его судьба мало чем отличалась бы от судьбы Бердянска, Мариуполя и других городов Северного Приазовья, занятых российскими войсками в начале СВО.

Украинцы вместе с прогрессивным человечеством (тм) были бы свято уверены, что Таганрог – это исконно украинская земля, подло оккупированная россиянами. Беженцы из Таганрога где-нибудь во Львове рассказывали бы западным СМИ о роддомах, разбомбленных российскими агрессорами. Таганрогские партизаны, прижимая к груди желто-синий флажок, готовили бы диверсии против оккупационной администрации.

Нации создаются и пересоздаются, у них нет незыблемых и от века предначертанных границ, дедушек и бабушек очень многих нынешних украинцев можно было бы легко переделать в русских и наоборот. Харьков, если бы его прирезали к РСФСР, сейчас бы ничем не отличался от Белгорода, а жители Белгорода, окажись этот город в составе УССР (а некоторые представители Советской Украины в 1920-е годы всерьез предлагали его туда передать), сейчас люто-бешено бы ненавидели Россию и воевали бы в рядах ВСУ как миленькие.

То, что этот южный макрорегион распилили между двумя конкурирующими проектами нациестроительства, вместо того, чтобы утвердить здесь единую русскую идентичность – одно из величайших преступлений большевизма, чьи последствия мы пожинаем и по сю пору.

Александр Храмов