Наступила зима. Сразу выпало очень много снега. Вокруг дома, на улице, во дворе для детей было раздолье. Для малышей соорудили горку во дворе дома Лидии. А чуть подальше на соседней улице, на пустыре, ребята постарше залили водой крышу заброшенного погреба, подправили, сделали ступеньки, чтобы подниматься наверх. Красота!

Это развлечение сыграло важную роль в судьбе всех Смирновых сразу. Кататься на большую горку ходили разные подростки. Для таких, как Мишка, это было развлечение и возможность продемонстрировать, что он тоже, как взрослые, может скатиться, да ещё и сделать какой-нибудь переворот и не упасть. Но приходили и другие подростки и парни постарше, для которых это место было полигоном для демонстрации своей силы и власти над улицей. Днем горка принадлежала детям, а чем позже, тем больше старших появлялось на этом месте.

В тот знаменательный день на горке катались несколько ребят из Мишкиной школы, в том числе и Митька Смирнов, хотя он жил далеко от этой улицы. Мишка пришел попозже, сделав все домашние дела. Кого-то он там перещеголял, с легкостью спрыгивая с ледяной дорожки. Началась сперва словесная перепалка, потом Мишкиных одноклассников стали толкать, делать опасные движения на льду около них. Несколько благоразумных мальчиков спешно покинули это место, а четверо, в том числе, естественно, Мишка и Митька, остались. Ну не могли они показать, что их можно испугать! Для порядка они прокатились еще несколько раз и медленно направились прочь от горки. Один еще и закурил для поддержания образа парня, которому всё нипочем. Далеко отойти они не успели, на них набросились, двоих сразу же сбили с ног.

Противников было больше, и они были старше. Конечно, они накостыляли всем четверым. Но главное было впереди. В драке один из нападавших намеревался пустить в ход нож. Наиболее вероятной жертвой был бы Митька. И тут Мишка с успехом применил свои навыки (в значительной степени теоретические) рукопашного боя, и пострадал только рукав его пальто.

Как говорится, удача была на нашей стороне. Те одноклассники, которые ушли с горки до начала потасовки, сообразили позвать на помощь взрослых. Когда к горке подбегал водитель Митькиного отца, а с ним еще один военный, расклад сил был таким: на снегу, воя и держась за руку, валялся один из нападавших, тот, что был с ножом, а все остальные бойцы составляли сложную акробатическую композицию, именуемую в просторечии «куча мала». Враги пустились наутек, оставив на снегу поверженного собрата. Тот военный, который прибежал с шофером, наклонился посмотреть, что там с лежащим. Выяснилось, что, защищая Митьку от ножа, Мишка стал выворачивать сопернику руку и умудрился сломать её. Шофер повез пострадавшего в больницу или в милицию, а второй военный отвел мальчишек по домам.

Дома Митька с восторгом рассказывал, во-первых, как «мы им дали», а во-вторых, о том, что Мишка «знает приёмчики». Только Агаша проворчала по этому поводу, что не пошел бы Митька кататься вместе с «этим хулиганом», то ничего и не было бы.

А у Лидии в этот период были свои волнения. Она и еще несколько чертежниц должны были срочно выполнить чертежи для нового изделия. Работали только что не круглосуточно. Когда же эта экстренная работа была закончена, главный инженер устроил для чертежниц чаепитие у себя в кабинете. Кроме чертежниц позвали только начальника их отдела, а больше никого. К чаю пришла Агаша, принесла испеченные дома пирожки с капустой. Поварихой она была знатной!

Во время чаепития, улучив момент, Смирнов пригласил Лидию в кино. И вот через два дня он ждал её у входа в кинотеатр на главной улице города. Она ужасно боялась опоздать. А он заранее взял билеты и боялся, что она не придет. Но, по правде говоря, это были приятные волнения, потому что и она знала, что не опоздает и что он в любом случае будет её ждать, и он знал, что она конечно придет. Просто так им было приятнее.
После сеанса, а смотрели довоенный ещё фильм «Трактористы», они немного погуляли ро улицам. Совсем немного, потому что сыпал неприятный острый снег. Пешком дошли до дома Лидии. Она колебалась, не пригласить ли его выпить чаю. Решила не звать. Они несколько минут поговорили на крыльце о сыновьях. Кажется, мальчишки все-таки подружились. Перед прощанием Игорь спросил, не хотела бы Лидия пойти в театр. В театр? А это возможно? Оказывается, в город приезжает на гастроли труппа хорошего московского театра. Привезут пьесы Островского. Если Лидия согласна, он закажет билеты. Ну разве она могла отказаться?

Как странно развивались отношения у людей в середине прошлого века! Смирнов и Лидия испытывали друг к другу очень сильные и искренние чувства, сегодня их внуки удивляются, что можно при таких обстоятельствах долго-долго называть друг друга на Вы и по имени и отчеству.
— Так пойдем в театр, Лидия Игоревна?
— С удовольствием, Игорь Иванович.
И они пошли в театр. И даже на два спектакля. Смотрели «Двенадцатую ночь» Шекспира и новую пьесу Симонова «Русские люди». В программке было напечатано, что актеры не только поднимают дух зрителям своим творчеством, но и вносят материальный вклад в дело борьбы с врагом. Актеры московского Малого театра собирали деньги на самолеты для Советской Армии. А некоторые покупали военную технику на личные средства. Например, любимый всей страной Леонид Утесов подарил летчикам два истребителя.

На заводе уже не было новостью, что у главного инженера роман с чертежницей, поэтому те знакомые, которых они встретили в фойе театра, уже могли сэкономить эмоции, не переглядываться, не всматриваться в их лица. Генерал Смирнов давно считался завидным женихом. Было несколько женщин, пытавшихся занять эту крепость, но они не смогли преодолеть даже первого рубежа обороны. А эта смогла! Кстати, а что это у них фамилии совпадают? И мальчишки у них, говорят, в один день родились…

Когда возвращались домой после первого спектакля, Смирнов предложил Лидии перейти на ты. Так что внуки уже могут одобрить поведение предков. Но внуков пока ещё не предвидится, а дети уже есть и живут своей жизнью. Митька то оставался надолго у Мишки, вместе делали уроки, то, к неудовольствию Агаши, притаскивал Мишку к себе домой. В классе уже никто и не подумал бы пошутить над Митькой, как раньше. Теперь он сам гордился тем, что у них так много общего.

В городе расчищены от снега только несколько главных улиц. Остальные занесены снегом, его было очень много, и только узкая дорожка посередине улицы не расчищена, а, скорее, притоптана, примята. Если бы не редкие автомобили, то была бы только узенькая тропочка для пешеходов. Чем ближе к центру города и чем ближе к заводу, тем более оживленным становится движение, машин и людей все больше и больше. Каждое утро в темноте, сейчас, зимой, и только летом на свету, Лидия, иногда не до конца проснувшаяся, спешит на завод. Нужно пройти через проходную, а потом ещё по территории и войти в отдельно стоящее здание, где размещаются конструкторское бюро, чертежный отдел, комната, где сидели копировщицы, еще какие-то закрытые отделы. Только после этого и отмечалось время прихода на службу. Опаздывать было нельзя! Время военное…

Очень холодно. На ногах у Лидии валенки. Когда дни были не слишком холодными, она надевала ботики, но это было осенью. Под черным пальто, которое не очень-то и греет, у нее надета вязаная кофта, а поверх пальто тоже вязаная большая шаль серого цвета. Понятное дело, варежки. Лидия уже давно поняла, что чем быстрее она идет, тем теплее, вернее, тем менее холодно. Та из чертежниц, которая первой приходит в отдел, сразу же включает главное богатство чертежного отдела — электрический чайник, чтобы все пришедшие могли отогреться. Почти все ходили на службу пешком.

В чертежном отделе всегда включено радио. Вместе и порадоваться и поплакать в случае чего. А когда передавали концерт по заявкам фронтовиков или для фронтовиков, это был просто именинный подарок. Среди сотрудниц чертежного отдела были жены, матери, дочери людей, воюющих сейчас на фронте. Была даже одна теща. А ещё были две вдовы… Хоть у них у всех были равные права, особого мира в отделе не было. Они всё трепыхались, несмотря на войну, они ещё думали, что им есть что делить. Была одна вздорная особа из старых работниц, почему-то решившая, что в её обязанности входить воспитывать молодых сотрудниц. А тут такой лакомый кусочек, молодая незамужняя женщина, да ещё с ребенком. А где у нас папаша? А из каких он был? А уж за спиной посудачить сам бог велел.

Когда же достоянием общественности стали отношения Лидии с главным инженером, первое, что сказала эта поборница нравственности, было: «Приехала сюда хвостом крутить». Ожидали, что из этих отношений ничего не выйдет — опять разочарование. Лидия уже давно в разговоре с неприятными ей людьми, если разговора было не избежать, научилась смотреть не в глаза, а куда-то в переносицу. Или в область третьего глаза. Она ни с кем не ссорилась. Мало ли кто ее не любит!

Когда Смирнов в первый раз пригласил Лидию с Мишкой к себе на воскресный обед, Лидии пришлось прибегнуть к своим приемам. Агаша, поджав губы, отказалась от её помощи. Мальчишки были заняты друг другом. Игорь, покачав головой, взял Лидию за руку и отвлек разговором. Она отвечала ему, почти не вникая в смысл его слов. Её, если честно говорить, обидела реакция Агаши, поэтому она упустила момент, когда он сменил тему разговора. О чем это он? Ах, да, скоро Новый год. Его теперь тоже будут праздновать. Ну конечно, она с удовольствием пойдет на праздник.
— С удовольствием на праздник или с удовольствием со мной?
— С тобой.
Он наклонился и быстро поцеловал её. Лидия не успела никак отреагировать, потому что в кабинет вошла Агаша и, церемонно сложив руки под грудью, пригласила к столу. Да и как, собственно, Лидия должна была реагировать? Игорь ей нравился. Они вышли в столовую. Смирнов громко крикнул в сторону комнаты сына: — Мужики, за стол!
За столом мальчишки сидели рядом и ни на кого, кроме друг друга, внимания не обращали. Они ещё договаривали вполголоса что-то своё.

Лидия знала, что Смирнов, как и все люди его положения, получает спецпаёк, но никогда не задерживалась на этой мысли. А вот Мишка, увидев, что Агаша наливает ему в тарелку суп с большим количеством мяса, растерялся. Чтобы снять смущение мальчика, Смирнов обратился к нему с вопросом, давно ли он стал заниматься рукопашным боем. Мишка, польщенный интересом а его занятиям, стал рассказывать, как давно-давно (для Мишкиной жизни) они с мамой (взгляд Смирнова на Лидию) нашли на книжном развале, в Ленинграде ещё, книжку. По этой книжке с картинками он и выучился. (А книжка, между прочим, была издана ещё до первой мировой войны для пластунов и называлась она «Русский рукопашный бой»)
— А мне покажешь? — заинтересовался Смирнов.
— И мне, и мне! — это уже Митька.
Обсудили спортивную тему, поговорили о положении на фронте. Была ещё одна заинтересовавшая присутствующих, особенно мальчишек, новость, возрождение военных училищ для мальчиков. Сухопутное будет называться Суворовским, а морское- Нахимовским. В училища будут принимать мальчиков, чьи родители погибли на фронте. Так что дети получат и образование и военную специальность. Форму будут носить.