В сознании людей прочно закрепляются исторические штампы, навязанные кинематографом и литературой. Это касается в первую очередь быта-во что люди одевались, какие имели манеры, как жили и прочее. В результате, формируется определенный образ, который мы проецируем на все, что имеет отношение к данной исторической теме.

В полной мере это относится и к военному делу. Попросите любого человека объяснить, что такое замок и он тут же начнет рассказывать про каменные стены с зубцами, высокие башни и тд., не делая никакого различия по эпохам или местности, хотя в реальности, это будет всего лишь описание классического франкского или британского замка 13-14 века и не более. Конечно, военное дело не стояло на месте и постоянно развивалось. Особенно ярко это проявилось с появлением нового вида вооружения-огнестрельного оружия.

По сравнению с предыдущими эпохами, развитие пошло просто невероятными темпами. Едва появились аркебузиры, а всего лишь через век, им на смену уже массово шагали мушкетеры. Но даже эти массы, невероятные для средневековья, быстро сменились еще более огромными армиями солдат 18 века. А своеобразным апофеозом этого развития стало время наполеоновских войн, которые затронули практически всю тогдашнюю ойкумену.

 

Что мы знаем о войнах того времени в практическом смысле? Конечно это будут ряды солдат, марширующих под барабаны стройными линиями, блестяще одетые офицеры, грохочущие пушки, летящая в атаку лава кавалерии и тп.. Но все это, если можно так сказать, нам показали в кино, а у него свои законы, порой несовместимые с реальной жизнью. А как выглядел бой не на экране, а перед глазами людей, стоящих на бранном поле? Давайте посмотрим.

Для начала взглянем на кавалерию, которая была легкая и тяжелая. Стоит сразу сказать, что толпой никто не носился. Хоть эскадрон, хоть дивизия, атаковали в двухшереножном строю. Кавалеристы выстраивались «бот а бот», то есть «сапог к сапогу» в две линии. Если имелось большое количество кавалерии, то командир мог выставить несколько таких «двухлинейных» подразделений. Они могли либо наносить последовательные удары, либо менять направления атаки. Например: первый эскадрон атакует прямо, отходит, а вместо него накатывается второй эскадрон, третий же разворачивается и атакует влево.

Шеренги новгородских кирасир в атаке. Художник А. Каращук

Встречных сабельных рубок, обязательных в любом кинофильме, в реальности практически не было. В таких атаках умирало до 60% участников и с потерями таких размеров среди дорогостоящей конницы, воевать было просто невозможно. Как же сражались кавалеристы? Можно взять, например, подробное описание прусского гусара, попавшего в русский плен в классическом для 1812 года кавалеристском бою.

Пруссаки выдвинулись на помощь своей пехоте, тк. рядом была замечена русская конница. Успели вовремя, русские гусары как раз атаковали отступавших союзников-французов. Закончив атаку, русские развернулись и помчались к своим позициям, за ними бросились прусские «коллеги». Гусар с сожалением пишет, что из-за развевающихся русских ментиков (элемент гусарской формы) и изогнутых прусских сабель, удары в спину были малоэффективны. Русские впереди вывели новый полк, пруссаки начали разворачиваться. Теперь уже русские гнались за прусскими гусарами и били их в спину. Те доскакали до своей пехоты, развернулись и вместе со своим резервом ударили в спину уходящим русским кавалеристам. В ходе этой атаки пруссаки увлеклись и поздно заметили русский уланский полк с фланга. Во время бешенной скачки назад, автор описания потерял лошадь и «спешился». Успел дважды выстрелить из пистолетов, после чего храбро кинулся с саблей на русских, но был сбит и взят в плен.

Вот так, далеко не по-рыцарски и проходил «конный бой» легкой кавалерии. Лошадям требовался отдых, поэтому бесконечных атак быть не могло. Тактика состояла по сути лишь в своевременности ввода в бой очередного эскадрона и не менее своевременного выхода из него. Если атака еще могла идти «на рысях», то уходили всегда бешенным галопом, тут уже не до строя, ноги бы унести.

Французские гусары в атаке. Художник Альбрехт Адам

Почему две шеренги, а не три или вообще не аналог казачьей «лавы»? Дело в том, что лошадь-не человек и «упереться во впередистоящего» (помочь натиску) не может никак. То есть задние шеренги, если таковые бы были, просто не участвовали бы в бою. Во многих случаях это и второй-то шеренге не всегда удавалось. В тоже время, если построиться в одну линию, то при хорошем залпе атаковать будет просто некому, слишком редкой станет «цепь» конницы. Хотя и такое построение использовали, например при преследовании бегущего врага, когда внятный отпор не ожидался. И если средневековые рыцари били условным «тараном», где чем уже фронт атаки, тем эффективнее удар, то кавалерия 18-19 века уже стремилась фронт атаки максимально расширить, чтобы увеличить площадь воздействия.

Несущиеся кавалеристы оказывали мощнейшее моральное воздействие на своего главного противника-пехоту. Невероятно тяжело спокойно стоять и смотреть на подобное зрелище, а ведь обычно надо еще и ружье заряжать и дрожащие руки тут играют большую роль. Поэтому разница на поле боя между опытным, обстрелянным солдатом и новобранцем была огромна. Ведь от моральной стойкости солдата слишком часто напрямую зависел исход атаки. Смогут солдаты быстро собраться в каре и встретить дружным залпом-хана кавалерии. Не смогут, побежит часть бойцов и все, под клинками мало кто уцелеет.

Русские уланы в атаке. Бородино. В. Болтышев

Очень многое, если не все, зависит в таком бою от кавалеристского командира. Он должен иметь десяток глаз и смотреть во все стороны, мгновенно оценивать обстановку и принимать решения. А если трубача рядом убили, то еще и обладать луженой глоткой, чтобы команды донести. Не менее важен и командир, который не ведет конницу в атаку, а направляет. Вовремя посланный резервный эскадрон может решить исход всей битвы. А времени на принятие решения-минимум, конный бой слишком скоротечен. Более того, часто необходимо заранее предугадывать ситуацию. Именно поэтому умелые кавалеристские командиры ценились на вес золота, очень уж большое могли оказать влияние.

Генерал от кавалерии Раевский. Художник Д. Доу

Предположим, что командир не заметил вовремя подходящих кирасир врага. Все, пока гусары сами заметят противника, пока развернутся и поскачут назад, кирасиры уже налетят и начнется неравный бой. С другой стороны, если командир трусоват и от дуновения ветерка командует отход, то его полк будет наносить слабые, бесполезные удары и нести во время них потери, никак не влияя на исход боя.

Тоже самое касается и атак на пехоту. Командир не заметил вовремя, что каре приготовились к встрече, что бегут только отдельные солдаты и дружный залп пехотинцев выкосит ряды всадников. А если испугается и повернет назад, то ободрившиеся пехотинцы смогут зарядить ружья и влепить в спины кавалеристам «прощальный подарок», для многих из них последний. Все это очень субъективно и от командира требует, не в последнюю очередь, не только военных знаний, а и какого-то «боевого чутья».

Главной же целью кавалеристской атаки обычно выступало не стремление изрубить в капусту неприятеля, а максимально уплотнить его ряды и замедлить продвижение. Зачем? Для убийственного огня артиллерии конечно! Застывшая на поле боя начала 19 века колонна-это просто какой-то призыв «убейте нас». Ну и убьют, конечно… Но о действиях пехоты позже, а пока вернемся к коннице. Пехота не может сопротивляться ей в рассыпном строю, поэтому различные застрельщики, увлекшись снайперской стрельбой и далеко отойдя от своих основных построений, могут стать легкой добычей для кавалеристов. Одно появление в зоне видимости всадников, способно вообще отменить атаку.

Помимо различных улан, гусар, легких драгун, егерей и тд., существовала и тяжелая кавалерия: тяжелые драгуны, карабинеры, конные гренадеры и в первую очередь-кирасиры. Их применение принципиально отличалось. Это обуславливалось, в том числе, самим конским составом. В «тяжелые» полки набирали рослых, мощных лошадей, которых и близко не поставишь с красивой уланской или гусарской «коняжкой». Недаром фон Зейдлиц (командир кавалерии Фридриха Великого) говорил, что кирасиры побеждают шпорами и хлыстом, а не саблями. Действительно, огромные кони способны были сами по себе наносить огромный ущерб противнику.

Французские кирасиры атакуют австрийскую батарею. Художник Виктор Юэн

Известны лишь несколько случаев, когда легкая кавалерия смогла противостоять тяжелой, но в подавляющем большинстве, это конечно было нереально априори. Потому что один вид сверкающих на солнце кирас и тяжелых палашей был способен остудить самые горячие гусарские головы. Это только кажется, что кираса малоэффективна, а палаш можно отбить легкой саблей. На самом деле, выбирать уязвимые места в бою, да еще на скорости, вообще-то нет ни времени, ни практической возможности. Поэтому большая часть ударов приходилась все-таки на кирасу, а от прямого столкновения с тяжелым палашом, сабля может банально выпасть из руки, вывернув кисть или отбив ладошку.

Мощные кони, хорошие доспехи и тяжелое оружие вылилось в тактику своеобразного «ферзя» или как минимум «тяжелой ладьи». Удар кирасир был конечно страшен и противостоять ему было очень проблематично. С другой стороны, цена такого кавалериста и как боевой единицы, и как «финансовой», сама по себе вносила серьезные ограничения на применение. Ведь потеря такого ценного «игрока» на поле боя во многих случаях безвозвратная. Не так-то просто найти лошадь на замену или «запасного» кирасира из резерва «вызвать».

Это средство решающего удара, безусловно, но размеры армий 19 века превращали такой удар сугубо в локальный. Кроме этого, быстро устававшие лошади не позволяли использовать тяжелую кавалерию в постоянных атаках. После каждого удара, тяжелой кавалерии требовался серьезный перерыв и отдых. Собственно, этим и обусловлены редкие успехи легкой кавалерии в боях против «тяжелых коллег». Уставшие, расстроенные ряды теряли значительную часть своей сокрушительной силы, чем и пользовались противники. Несколько таких примеров есть и в русской военной истории.

Атака лейб-казаков под Лейпцигом. Художник К. Рехлин

Таким образом, к началу наполеоновских войн уже установились четкие понятия о тактике действий кавалерии, которые не менялись вплоть до середины 19 века, лишь оттачивались. Легкая и так называемая «средняя» (которую относят то к легкой, то к тяжелой) конница выполняла разведывательные функции и преследовала отступающего врага. На поле боя же действовала по принципу бесконечной карусели «наскок-отход». Однако, в любой момент очередной «наскок» мог превратиться в разгром и уничтожение целых батальонов, взятие батарей противника, решить исход боя.

Тяжелая конница действовала по принципу «рыцарской». Она могла и наносила таранные удары в лоб даже пехотным каре, во встречных атаках (если удавалось подловить) уничтожала вражескую легкую конницу. Служила мощным «средством влияния» на исход битвы в руках полководцев того времени.

Если же рассматривать в комплексе, то «взаимодействие родов войск» выглядело следующим образом, со стороны кавалерии. Атаками, в том числе и демонстрационными, конница отгоняет стрелков (егерей, вольтижеров и тп.) от своей пехоты, не дает безнаказанно уничтожать ее издалека. Максимально замедляет движение пехотных колонн противника, что позволяет своей артиллерии дольше наносить губительный урон врагу. Если пехота врага отступает, бьет им в спину, уничтожая как можно больше солдат противника. Если своя пехота не может прорвать боевые порядки врага, то за счет скорости преодолевая плотный огневой заслон, кавалерия таранным ударом разбивает построения противника, давая возможность своей пехоте продолжить успешную атаку. За счет скорости, кавалерия может ловким маневром нанести удар по неприкрытой батарее противника.

Ну и конечно, одной из главных задач конницы является прикрытие своих собственных войск от описанных выше атакующих действий конницы противника. Достаточно вспомнить Аустерлиц и Лейпциг, когда именно атаки кавалергардов и лейб-казаков спасли от позора плена командующих и русскую армию от уничтожения. И пусть реальность далека от красивой киношной картинки, она имеет полное право на существование. Мужеству и храбрости людей, многим из которых не исполнилось и 18-ти, можно только позавидовать.

Возвращение кавалергардов после атаки под Аустерлицем. Художник Н. Самокиш

В следующей части будет рассказ о действиях артиллерии и конечно «матушки пехоты».

 

…