Карл, Россия тебе не простит

Карл Толь, эстляндский “немец”. Мало кто про него помнит. Хотя, герой 1812 года. На Совете в Филях присутствовало 9 генералов и один полковник. И этим полковником был Карл Толь. Любимый ученик Кутузова на тот момент занимал должность генерала-квартирмейстера Главной армии и присутствовал на Совете, что называется, по должности. И был одним из троих, поддержавших решение Кутузова оставить Москву.  Помимо Толя за оставление города был еще один “немец”, Барклай, и племянник Кутузова, граф Остерман-Толстой. Остальные: Беннигсен, Ермолов, Уваров, Дохтуров, Раевский и Коновницин Кутузова не поддержали. Не решились взять на себя ответственность за сдачу первопрестольной.

Про Совет много написано разного, только вот протокол где?  Его замалчивают. А он был.  Его вел одиннадцатый участник,  адъютант Кутузова капитан Кайсаров.  Старый лис главнокомандующий тоже не хотел брать на себя ответственность за сдачу столицы, хотел разделить ее с генералами. Но те, видимо, увидев Кайсарова с пером и бумагой, смекнули в чем дело… А которые поумнее вообще заранее все просчитали и не явились на совещание. Из командиров 7 пехотных корпусов присутствовали всего трое…  Короче, Кутузова поддержали только племянник и два честных “немца”.  Один из них – Карл Толь.  Могло это при ином развитии событий стоить ему карьеры?  Вполне.  Но он поступил, как поступил.  И другие поступили, как поступили.  Протокол совещания исчез, и можно уже утверждать что угодно.  А мы же отметим прямоту и честность нашего героя, не испугавшегося последствий.

Но, не все так просто. И наш герой совсем не прост.  И интриговать, когда надо, умел, и решительность проявлял. И даже доносы писал.  Иначе, войдя в высшую русскую военную верхушку,  видимо, было нельзя.

Каноническое описание Бородинского сражения составил Карл Толь.  Мы до сих пор его придерживаемся. А ведь оно, как бы помягче сказать, не совсем верное.  Карл Федорович сдвинул его на 2 часа.  Ранение князя Багратиона и первый захват французами Батареи Раевского не в полдень произошел, а на 2 часа раньше.  Отсюда вся дальнейшая последовательность рушится.  Но, видимо Толю была поставлена задача заретушировать не совсем удачные действия русского командования, и он с ней справился.  Кто поставил, можно только догадываться. Вот, к примеру, всемогущий фельдмаршал И.Ф.Паскевич, лучший друг императора Николая  Первого, командовавший в 1812 году дивизией в чине генерал-майора, оставил военные записки.  И если “Дело под Салтановкой” и “Дело под Смоленском” у него описаны беспощадно-пронзительно, то “Дело при Бородино” писалось в явном соответствии с описанием Карла Толя. Видать без монаршей воли тут не обошлось. Но, какое уже поколение русских мальчишек на описании Кара Толя воспитывается. Пусть и дальше воспитывается. В конце концов, существует 4 канонические Библии, а неканонических еще больше. Почему бы каноническое описание Бородина от Карла Толя не использовать, если от него, по большому счету, одна воспитательная польза.

А если учесть, что место для Генерального сражения по распоряжению Кутузова именно Толь выбрал (если кто не знал), то, наверное, имел право на свое видение. А нам бы, приезжая на место Бородинской баталии, не мешало бы вспомнить, что  тут кругом он, Карл Толь.

А теперь к главному.  Карл Федорович Толь не только жестокий военный профессионал, умеющий когда надо проявить твердость характера. Он еще и человек, дважды существенно повлиявший на судьбу России.

Первый раз 14 октября 1825 года на Сенатской площади . Когда Николай Первый и его окружение растерялись  и не знали, что делать,  хладнокровие сохранил только находившийся в свите нового императора Карл Толь.  Войска, которые согнал на Сенатскую Николай в противовес декабристам, колебались и были ненадежны, народ в основной массе поддерживал мятежников, окружением овладел столбняк и дальше чем на полумеры они идти не решалось.   За пушками послать то послали, вот только их привезли без зарядных ящиков. “Забыли”. Но, нашелся один человек, который сохранил хладнокровие.  Это был генерал Карл Толь. Он распорядился привезти картечь.  А затем он же надавил на командующего гвардейской артиллерией Сухозанета с тем, чтобы тот открыл огонь.  Кое что про это написано у Мережковского.  Несколько залпов, и мятежники разбежались.  Либеральная революция в России не состоялась. Ее пришлось ждать почти 100 лет.

Роль Карла Толя особо не афишируется.  Да и ему самому это, скорее всего, не надо было.  Ост-зейские немцы не России служили, а царю.  Ну, а если царя не станет, то кому служить то? В их интересах было царя сохранить. Может и через 100 лет сохранили бы. Да только тогда мировая война шла. С немцами.  Отстоять царя не представлялось возможным. А в 1825 они свое слово сказали. И именно ему, Карлу Толю, мы должны сказать спасибо за сохраненное на 100 лет самодержавие.

Но это был не последний великий подвиг нашего Геракла.  Помимо самодержавия, он смог сохранить, как сейчас любят выражаться, стратегическую стабильность на западных рубежах. В 1830 году восстала Польша. Царство Польское сохраняло в составе Российской империи существенную автономию, имела свою армию, вышедшую из 8-го корпуса Понятовского Великой наполеоновской армии,  сейм, чеканила свою монету. В 1830 году поляки решили, что пора.  Царь отправил на усмирению армию во главе с фельдмаршалом Дибичем-Забалканским.  Он только что победил турок.  Немец на русской службе.  А начальником штаба у него был другой немец, наш хороший знакомый Карл Толь.  При Дибиче находился и бывший наместник Царства Польского великий князь Константин Павлович.

Предпринятое Дибичем наступление не принесло решающего перевеса.  Удалось потеснить поляков при Гроховой и Остроленке, но их армия была боеспособна, Варшаву они продолжали удерживать, а Франция была уже на грани признания независимости Польши.  Это означало тектонические сдвиги в геополитическом положении России на Западе. В Петербурге Дибичем были недовольны, надо было спешить с разгромом восстания. Дибича спасла смерть от холеры. Вместе с Великим князем.  Говорят, что Дибич умер за день до объявления ему высочайшего решения об отставке.

фельдмаршал Дибич

На замену 44-му фельдмаршалу русской армии Дибичу прибыл с Кавказа 45-й фельдмаршал – Иван Паскевич.  У того недоброжелателей тоже хватало, в их числе и Карл Толь. Но, личные отношения личными отношениями, а война войной.  Паскевич с заданием императора справился, но до сих пор его победу умаляют. И прибыл он де на готовое после Дибича, и в начальниках штаба у него был сам Карл Толь, который все и сделал. Но на самом деле все было сложнее.

Фельдмаршал Паскевич

Паскевич, невзирая на возражения Толя, изменил стратегический план ведения войны. Он отказался от лобового наступления на Варшаву с востока, форсировал Вислу недалеко от прусской границы и обошел Варшаву с запада. И штурмовал город тоже с запада. Этим он сразу отрезал поляков от возможной французской помощи.  Спустя 90 лет этот же маневр пытался  совершить Тухачевский, но неудачно.  Французская помощь к тому времени Пилсудскому была оказана.

Но была существенная проблема.  Со снабжением армии. Идя по враждебной территории, без коммуникаций, кормить армию было проблематично. Поэтому Паскевич на неделю задержался, приказав сушить сухари на 3 недели похода. Как на это отреагировал Карл Толь? Специфически. Он сообщил в Петербург, что новый главнокомандующий сошел с ума!  Знал ли Паскевич о действиях своего начальника штаба, или нет, история умалчивает. Коней на переправе, как известно,  не меняют. И в конце августа 1831 года русская армия во главе с командующим Паскевичем и начальником штаба Толем, подошла к Варшаве со стороны западного предместья Воли. Штурм был назначен на 7 сентября, на 19-ю годовщину Бородина.  Иную дату оба участника Бородинского сражения, видимо, и не рассматривали. Потом Пушкин напишет свою знаменитую Бородинскую годовщину, а Паскевич, не Толь, станет 3-им русским полководцем, удостоившимся строк от великого поэта и русского великодержавного шовиниста по совместительству.

Штурм Варшавы в Бородинскую годовщину 1831 года

Итак, 7 сентября 1831 года, Паскевич двинул русские полки на штурм Варшавы. Поляки сопротивлялись отчаянно.  Штурм шел туго. Паскевич, человек не робкого десятка, выехал в первую линию, чтобы личным примером подбодрить войска. И получил ядро в руку.  Тяжелая контузия. Его стащили с лошади, рука угрожающе распухла.  И он передал командование Карлу Толю, успев перед тем, как потерять сознание произнести историческую фразу:  “Карл, Россия тебе не простит…” Что делает Толь, совсем недавно славший доносы в Петербург?  Он скрывает от армии ранение Главкома, именем Паскевича издает распоряжения и, в конечном счете, берет штурмом город.  Действовал ли он в соответствии с первоначальным планом, или уже действовал по обстановке, история умалчивает.  Варшава взята, польская армия разбита, стратегический баланс на западе империи восстановлен.

Все лавры Паскевичу. Царь ему титул князя Варшавского, Пушкин – популярное стихотворение, Петербург излучает признательность. А что Карл Толь?  А ничего.  Толь уволен. Видимо до главкома дошли малявы начальника штаба в Петербург.  Но долг исполнен.  Наверное, сигнализируя, что главком сошел с ума, Толь и в самом деле так считал.  Но дело свое делал. Как делал его под Бородиным, на совете в Филях и на Сенатской площади.

Впоследствии Николай Первый наградит Карла Толя графским титулом, назначит главноуправляющим путями сообщения империи. Но это уже совсем другая история, как и постройка Царскосельской железной дороги.

Загрузка...

Пармен Посохов

…